Развитие плода определяет вероятность заболевания раком
У женщин, родившихся с массой свыше 4000 г, в возрасте 15-30 лет имеется тенденция к более высокой инсулинемии в ответ на глюкозную нагрузку и в случае раннего (до 12 лет) наступления у них первой менструации - к более высокой концентрации в крови свободного эстрадиола ( Vihko, Apter, 1986 ; Берштейн, 1997 ).
Вся эта информация долгие годы накапливалась преимущественно акушерами и эндокринологами-диабетологами (в частности, потому, что рождение женщиной ребенка с массой более 4 кг - нередко предвестник развития у нее в дальнейшем, как правило в возрасте старше 45-50 лет, инсулиннезависимого сахарного диабета (СД2, или maturuty- onset diabetes). Между тем на протяжении по крайней мере последних 30 лет формировался и онкологический аспект феномена макросомии новорожденных, интерес к которому повторно и существенно возрос во второй половине 90-х гг. На раннем этапе изучения этого феномена было установлено, что у женщин, страдающих целым рядом онкологических заболеваний, частота родов крупным плодом в анамнезе превосходит таковую у здоровых женщин, причем прежде всего в тех случаях, когда злокачественное новообразование выявляется у первых в возрасте старше 50 лет и независимо от наличия у них признаков явного сахарного диабета ( Берштейн, 1973 , Берштейн, 1988 ; табл. 8 ).
Было показано также, что у самих детей, родившихся с массой 4000 г и более, повышен риск развития онкологических заболеваний ( острого лейкоза , лимфогранулематоза , остеосаркомы , опухоли Вильмса и некоторых других) до периода полового созревания, и особенно в раннем детстве ( Daling et aL, 1984 ; Берштейн, 1988 ). Сведения такого рода находят подтверждение и в настоящее время. Однако важным дополнительным импульсом для развития данной проблемы стало относительно недавно выдвинутое представление о том, что некоторые злокачественные новообразования, выявляемые уже не у детей, а у взрослых (в первую очередь рак молочной железы ), могут начинать развиваться in utero ( Trichopoulos, 1990 ). При этом предполагается, что избыточный уровень эстрогенной стимуляции во время беременности может быть "затравкой" для стимуляции эпителия молочных желез и для более выраженной, чем обычно, реакции последнего на гормональный сигнал во время пубертатного периода и следующих за ним этапов становления репродуктивной системы. Как отмечалось выше, одной из причин усиленной внутриутробной эстрогенной стимуляции может быть опережающее физическое развитие эмбриона и плода, клинически проявляющееся большой массой ребенка при рождении. К гиперэстрогении ведут также желтуха новорожденных и роды двойней . Соответственно было показано, что все эти факторы, и в частности неонатальная макросомия, повышают риск развития новообразований (прежде всего рака молочной железы) у самих носителей подобных признаков, а не у их матерей ( Tibbing et aL, 1995 ; Michels et aL, 1996 ). Так, no сведениям, приводимым в одной из этих работ, если женщина при рождении имела массу 4000 г и более, риск развития у нее злокачественной опухоли молочной железы во взрослой жизни был обозначен как 1.0, то при массе 3500-3999 г он составлял 0.86, при массе 3000-3499 г - 0.68, при массе 2500-2999 г - 0.66 и при массе "2500 г - 0.55, т. е. практически был в 2 раза ниже, чем у "макросомов" ( Michels et aL, 1996 ). Существенно, что такая закономерность была статистически достоверной только в отношении женщин, у которых рак молочной железы выявлялся в репродуктивном периоде, т. е. до наступления менопаузы. Напротив, если, по анамнестическим сведениям, во время беременностей у пробандок отмечались признаки преэклампсии или эклампсии (токсикоза) , которые расцениваются как проявления внутриутробной гипоэстрогении , то это рассматривалось как фактор, снижающий впоследствии риск развития рака молочной железы, что и было подтверждено соответствующими эпидемиологическими наблюдениями ( Ekbom et aL, 1997 ). Тем не менее дело не только в одних эстрогенах. Выше говорилось, что одной из причин, а также следствием неонатальной макросомии является избыточная секреция не только инсулина, но и ИФР ( Leisering et aL, 1994 ; Берштейн, 1997 ). Принимая во внимание, что, по проспективньш данным, чем выше уровень ИФР-1 в сыворотке крови женщин , тем больше у них риск развития рака молочной железы (причем только при сохраненном менструальном цикле, - Hankinson et aL, 1998 ), что могут быть выделены гиперпластическая и гипертрофическая формы неонатальной макросомии ( Берштейн, 1997 ), а также учитывая некоторые другие сведения (см. табл. 8 и гл. 7 ), можно прийти к определенному обобщению, акцентирующему внимание на различной роли внутриутробных гормонально-метаболических факторов как предвестников рака молочной железы, выявляемого в разные возрастные периоды ( табл. 9 ). Эти материалы частично дополняют известное представление о роли эндокринно-обменных нарушений в развитии патогенетических вариантов злокачественных новообразований ( Семиглазов, 1980 ; Дильман, 1983 ; Бохман, 1989 ), подчеркивая в то же время важность происходящих во время беременности изменений и для матери, и для самого новорожденного ( Берштейн, 1973 , Берштейн, 1997 ).
