В миоцене в Арктогее формируется единый травяной биом, миграция фаун
В миоцене единство территорий Северного полушария возрастает: возникает прямой транс-средиземноморский контакт между Европой и Африкой, исчезновение Тургайского моря на месте Западной Сибири облегчает миграции между Европой и Центральной Азией. Главное же - возникают открытые ландшафты в чисто лесной доселе Берингии, и эта территория превращается для степных фаун Азии и Америки из "фильтра" в "коридор". С того времени травяной биом становится фактически единым по всей Арктогее , причем каждая из территорий вносит свой вклад в становление его фауны, обретающей уже вполне современные черты. Из Америки приходят травоядные (в смысле - не листоядные) лошади , из Азии - полорогие (быки и антилопы), из Африки - хоботные (слоны и мастодонты); вместе с еще некоторыми группами копытных, как "новыми" (жирафы и бегемоты), так и "старыми" (носороги), они формируют так называемую гиппарионовую фауну ( гиппарион - одна из трехпалых лошадей)
Та же картина и с хищными, входящими в гиппарионовую фауну: кошки произошли в Америке, псовые - исходно тоже, однако стайную социальную организацию (ставшую для этой группы ключевым фактором успеха) приобрели уже в Азии, гиеновые (тогда среди них были не только падалеяды, но и активные хищники типа гепарда) - в Африке. Интересно, что кошки исходно были саблезубыми; позже, в миоцене, возникли кошки современного типа, однако возврат к саблезубости (что, очевидно, дает преимущества при охоте на крупную добычу с прочной шкурой) происходил у кошачьих многократно и независимо.
